23 мая стало известно о том, что салафитский проповедник из Дагестана Надир Медетов (Надир Абу Халид) принес присягу лидеру так называемой террористической группировки Исламское государство и, как следствие, призвал всех своих сторонников последовать его примеру. Медетов, конечно, является не первым, кто присягнул на верность ИГ, и в этом плане данную новость нельзя назвать сенсационной. Но определенная уникальность в этом событии все же прослеживается, так как до него ИГ в Дагестане публично присягали только лидеры дагестанских боевиков. И, учитывая популярность Медетова среди салафитов, его заявление может оказать значительное влияние на дальнейшее развитие ситуации как вокруг «Исламского государства», так и вокруг дагестанского подполья.
ИГ уже превратило значительные территории на Ближнем Востоке в хаос, насаждая тоталитаризм и проявляя склонность к дальнейшей территориальной экспансии. Более того, на верность лидеру ИГ присягают радикальные группировки из самых разных частей мира. Так, начиная с конца прошлого года о своей приверженности идеям «Исламского государства» заявили члены действующей на территории Нигерии группировки «Боко харам», а также боевики из Ливии, Синайского полуострова, Узбекистана, отдельные шейхи Пакистана и Афганистана и другие. «Исламское государство», таким образом, превращается во всемирную сеть со своими ячейками во многих регионах мира.
Что касается Кавказа и Дагестана, то активное проникновение ИГ в нашу республику началось в конце 2014 года, когда несколько полевых командиров террористической группировки «Имарат Кавказ» присягнули на верность Абубакруаль-Багдади. И хотя не все члены и командиры «Имарата» поддерживают идеи и методы, проповедуемые ИГ (убитый совсем недавно лидер группировки Алиасхаб Кебеков даже обвинял присягнувших ИГ командиров в расколе и предательстве), «Имарат Кавказ» постепенно становится «филиалом» ИГ с готовой террористической инфраструктурой.
То, что нынешними территориями Сирии и Ирака дело не ограничится, становится понятно уже при изучении состава воюющих за «Исламское государство» боевиков. Третьим лицом этой террористической организации является достаточно известный выходец из Панкисского ущелья Абу Умар Шишани, а среди его подчиненных, как и в других подразделениях боевиков, имеется множество выходцев из Северного Кавказа и в частности из Дагестана.
По оценкам директора ФСБ России Александра Бортникова, в настоящее время в рядах ИГ числится не менее 1 700 граждан Российской Федерации, что составляет около 7–8% от общего числа боевиков. Кроме того, по данным спецслужб, поддерживать «Исламское государство» только из Дагестана отправилось около 1000 человек. Причем кавказские боевики на Ближнем Востоке становятся полевыми командирами и зарабатывают авторитет в среде исламистов. Так, одним из лидеров известной группы «Джабхат ан-Нусра» являлся выходец из Цунтинского района Дагестана Газимагомед Цунтави.
Следствием подобного явления, с одной стороны, является заметное снижение числа радикальных исламистов на Кавказе, что, несомненно, успокаивает ситуацию в регионе. Но, с другой стороны, участники незаконных вооруженных формирований рано или поздно вернутся в Россию, и террористическая война на юге страны будет продолжена с новой силой. Более того, ими будет получен новый опыт ведения войны.
Все это говорит о том, что следующей целью ИГ вполне может стать Кавказ, в частности Дагестан. То, что уже сегодня «деятельность» «Исламского государства» разворачивается на Кавказе, отмечают и российские силовики, и представители органов власти Дагестана. «Сначала людей заманивают деньгами, наркотиками, женщинами. При согласованной работе местной и республиканской власти эту проблему можно ликвидировать», – уверен глава Дагестана Рамазан Абдулатипов. А согласно сообщению полномочного представителя президента России в СКФО Сергея Меликова, «мы получаем информацию о выявлении вербовщиков ныне существующего так называемого Исламского государства в наших вузах, а это значит, что помимо непосредственно образования администрациям учебных заведений и органам государственной власти необходимо уделять пристальное внимание внеучебной активности студентов».
Нельзя игнорировать еще один существенный момент в агитационной работе ИГ. В получивших известность в сети Интернет видеороликах и электронных журналах этой террористической группировки пропаганда ведется на 23 языках, и по вполне понятным причинам главные роли отводятся арабскому и английскому языкам. Третьим же в иерархии языков агитаторов «Исламского государства» является именно русский язык. То есть намерения в отношении Дагестана у руководства ИГ вполне реальные и осязаемые, и главные функционеры этой организации постараются сделать все, чтобы на Северном Кавказе спокойнее не стало.
Таким образом, тот факт, что «Исламское государство» присутствует в Дагестане, вызывает мало сомнений. Однако действия ИГ на Кавказе пока носят зачаточный характер, и в иерархии боевиков местные кавказские ячейки еще не достигли необходимого уровня. Так, кавказцы, воюющие в Ираке и Сирии на стороне ИГ, прислали амиру Дагестана послание, в котором посоветовали не вмешиваться в дела «всемирного джихада, а сидеть у себя на Кавказе и жевать траву». То есть дали понять, что всерьез кавказское подполье там не воспринимают.
Но со временем ситуация в корне может поменяться, и поэтому пускать ее на самотек ни в коем случае нельзя. В этой ситуации многое будет зависеть от действий Москвы, направленных на развитие взаимодействия и взаимопонимания с местными народностями и умеренными религиозными группами, на работу по обеспечению занятостью молодежи. В этом случае Кремль сможет не только значительно укрепить свои позиции на Кавказе и на Ближнем Востоке, но и сдержать деструктивные поползновения террористов и их хозяев на российскую территорию.
