Известно, что вопросы лексико-семантической и грамматической структуры дагестанских и других кавказских языков в историко-сравнительном и ареальном аспектах не служили предметом систематического изучения и получили лишь разрозненное отрывочное освещение в языковедческой литературе. Именно поэтому работа И. Х. Абдуллаева «Междагестанские и межкавказские языковые контакты: Историко-этимологические, ареальные и ономастические исследования» (Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН; АЛЕФ, 2015. – 618 с.) призвана восполнить данный пробел в этой области.
Хотя о некоторых результатах научных работ автора в области историко-этимологических, ареальных и ономастических исследований специалисты уже могли узнать из ряда отдельных статей, опубликованных ранее в различных сборниках и журналах, однако такое знакомство не давало целостного взгляда на масштабы проделанной И. Х. Абдуллаевым работы. Поэтому появление такого капитального труда, в котором собраны воедино статьи, связанные с исследованием кавказских языков, общностей их структуры и лексического фонда и показывающие подлинную историю дагестанских народов и занимаемое ими место в общекавказском социокультурном пространстве, стоит только приветствовать и поддержать.
Работа И. Х. Абдуллаева носит многоплановый и многоуровневый характер и охватывает широкий круг вопросов, касающихся процессов, свидетельствующих о возникновении целого ряда языковых и культурных общностей в структурах языков Дагестана и Кавказа, межкавказского и междагестанского лексического фонда. Примечательно, что все эти процессы автором показаны в историко-этимологическом и ареальном анализе целого ряда важных в культурно-историческом аспекте лексических единиц в языках Кавказа.
Дагестан на языковой карте мира
Работа состоит из краткого предисловия «Кавказ и Дагестан на лингвистической карте мира» (с. 8–15), в котором автор вводит читателя в удивительный и разнообразный мир многоязычного Кавказа. Автор пишет, что с этнолингвистической точки зрения Республика Дагестан представляет собой нетипичный для других регионов России полиэтнический феномен. Языковое многообразие, среда и малая территория, на которой представлено большое количество близкородственных и неродственных языков, характеризуют Дагестан как уникальное явление даже в мировом масштабе. Здесь, на территории всего в 50,3 тыс. кв. км с населением чуть более 3 млн человек, проживают представители более чем 30 народностей со своими языками и диалектами, принадлежащими к кавказской, тюркской и индоевропейской языковым семьям.
Автор отмечает, что языки Дагестана дают весьма богатый материал для самых разнообразных лингвистических исследований в синхронном, сравнительно-историческом, ареальном и типологическом освещении, для сравнительной семасиологии, ономастики, социолингвистики, проблем дву- и многоязычия, возникновения наддиалектных койне, создания письменности и становления литературных норм. Освещение языковых явлений в общедагестанском аспекте позволяет автору показать единство корней дагестанских языков, историко-культурную общность проживающих здесь народов и занимаемое ими место в общекавказском социокультурном пространстве, а выявление межкавказского лексического фонда показывает их роль в создании кавказской цивилизации.
Статьи, расположенные по тематическому принципу, объединены в семь самостоятельных разделов, в которых рассматриваются вопросы истории языковых контактов, исторической грамматики, этимологические и ономастические изыскания, вопросы дагестанской теоретической лексикографии.
В первом разделе «Межкавказские историко-лингвистические связи» (с. 16–95) автору удалось проследить историю межрегиональных языковых контактов, охарактеризовать их экстралингвистические предпосылки, выявить и системно проанализировать имевшие место в истории кавказских языков процессы как дивергентного, так и конвергентного развития по данным различных уровней языка.
Выявляемые автором факты конвергенции свидетельствуют о том, что они развивались в условиях широчайшего взаимодействия и взаимовлияния, взаимного уподобления языков и культур и подтверждают на лингвистическом и историческом материале всю общность исторических судеб и культур дагестанских и кавказских народов. Исследование межкавказского лексического фонда позволяет автору показать многие процессы взаимовлияния и взаимодействия языков и культур народов Кавказа и создания ими объединяющего их общего уникального культурно-исторического пространства и кавказской цивилизации.
Грузино-дагестанские связи
Во втором разделе «Грузино-дагестанские лингвокультурологические и исторические связи» (с. 96–137) показано, что отношения между этими странами непрерывно развивались и создавали предпосылки для поддержания связей с другими народами, втягивая Дагестан в орбиту этнокультурных контактов в обширном пространстве, непосредственно связанном с центрами мировой цивилизации. Примечательно, что весь комплекс вопросов, связанных с особенностями этого культурно-исторического сообщества, рассмотрен во всех аспектах взаимоотношений и на большом фактическом материале с привлечением обширной литературы.
Особое внимание уделяется грузино-дагестанским лингвокультурологическим связям, роли грузинской школы лингвистического кавказоведения в изучении дагестанских языков и подготовке языковедческих научных кадров из среды дагестанцев. Автор подробно освещает роль грузинских ученых – И. А. Джавахишвили, С. Н. Джанашиа, А. С. Чикобавы, Г. В. Церетели, Т. В. Гамкрелидзе, В. Т. Топуриа, Г. В. Топуриа, Т. Е. Гудавы, И. И. Церцвадзе, Ш. Г. Гаприндашвили и др. в разработке многовековых грузино-дагестанских связей.
Третий раздел «Историко-этимологические разыскания» (138–302) с подразделом «Из истории слов» (с. 197–302) посвящен выявлению и исследованию древних и древнейших заимствований в языках Дагестана. Это направление в дагестановедении до последнего времени оставалось наименее изученным. Известно, что в лексике дагестанских языков имеется значительный фонд слов, связь формы которых со значением непонятны носителям языка, поскольку структура слова не поддается объяснению в его современном виде.
В своих статьях И. Х. Абдуллаев на многочисленных примерах показывает и объясняет читателю, когда, по какой словообразовательной модели, на базе какого языкового материала, в какой форме и с каким значением возникло то или иное слово в дагестанских языках, а также какие исторические изменения его первичной формы и значения обусловили форму и значение известных всем слов и терминов «пророк», «азнаур», «нуцал», «тулпар», «рузман», «чамасдаг», «гъуруш», «зума» и мн. др. Толкование семантических изменений и применение метода семантических параллелей у автора базируются на всей совокупности знаний об окружающем человека мире, о человеке и человеческом обществе в их историческом развитии, накопленных различными отраслями науки, с учетом исторического развития этих знаний.
В современной лингвистической науке важное место занимает изучение ономастической лексики, которая рассматривается в четвертом разделе «Ономастика» (с. 303–484), посвященном рассмотрению дагестанской ономастики и выявлению ее системных особенностей, характерных в историческом плане для всех групп языков. Данная глава состоит из подразделов «Антропонимия» (с. 303–368), «Ойконимия» (с. 369–431) и «Этнонимия» (с. 432–484).
В этом разделе представлены важнейшие этапы истории материальной и духовной культуры дагестанских народов, в которых проявляются многочисленные языковые закономерности, в связи с чем ономастика представляет огромный интерес для исследования как историко-этнографический, географический материал и как лингвистический источник.
Ономастика
В этом подразделе четко проявляется авторский подход к исследованию материала – главным при этом является выявление системы онимов различных типов имен, а не этимологизирование, в особенности ойконимов (названий населенных пунктов). Ряд разработок автора в данной части можно рассматривать как образец для таких изысканий. На примере анализа аварского ойконима Дусрахъ (Рисиб), ср. лак. Дусращи и арчин. Дисси, передающие авар. (местную) форму Рисиб, автору удалось показать сложный характер функционирования ойконимов в дагестанских языках, системные особенности таких названий и особенности адаптации их в родственных языках.
Особого внимания заслуживают статьи, посвященные дагестанским этнонимам: лак. ярусса «аварцы» и дагестанским названиям лезги и лак. В них проанализирован большой и разнообразный материал историко-филологического и лингвистического характера и делаются выводы по истории этих названий. Лакское название для аварцев увязывается с древним собственно лакским названием для Хунзаха – Яр-тта-щ-и, образованным при посредстве лакских деривационно-морфологических элементов от корня *йар-, представленного со значением «верхний». Возможно, это значение было переведено с аварского на лакский язык.
При анализе этнонимов лезги и лак автором собран и обобщен имеющийся в разнообразной литературе материал и сделан вывод, что они стоят в ряду таких полисемантических основ, как др.-греч. леги, груз. лекIи, араб.-перс. лакз, лакди и лазги, осет. ляг («человек»), чеч. и ингуш. –лай, дагест. лагъ и лукI «раб». Исходным для этих основ было древнедагест. *лаг (*лакк) – «человек, мужчина».
Очень подробно рассмотрены лакские антропонимы, вошедшие из аварского языка или возникшие в процессе языковых контактов. Этот подраздел представляет собою подробный этимологический словарь лакских собственных имен, обусловленных взаимодействием с аварской антропонимией. К ним относятся собственно аваризмы (Мисиду, ГьитIинав, Кьибид и др.) и созданные в лакском языке посредством вошедшего из аварского языка и ставшего активным суф. =лав (БатIалав, Зайдилав, Бугъалав и др.). Следует отметить и тщательность, которая проявлена автором при анализе этого материала: каждое имя снабжено необходимой информацией и указанием населенного пункта, где оно бытует, а также хронологией многих таких имен у лакцев.
В плане типологических параллелей интересно сопоставление структур антропонимов из нартского эпоса у адыгов и осетин Сосрукъо и Сослан с одной стороны и Хочбар и Ххучилав у аварцев и лакцев – с другой. В этих однотипных именах конечные элементы (-къо, -лан и -бар, -лав) сегментируются и передают понятие «сын».
Ономастические исследования автора показывают наличие общедагестанской ономастической системы, восходящей к прадагестанскому уровню. Анализ огромного ономастического материала позволил автору выявить принципы моделирования топонимов и предложить, в частности, единую классификацию для всей ойконимии дагестанских горских языков. Автор приходит к важному выводу, что в «ойконимии (и всей топонимии) дагестанских горских языков очень много общего, что является первичным, а расхождения, отличительные особенности в ойконимии каждого языка – вторичными» (с. 369–370).
В статьях по ономастике содержится важная мысль, которая обращена к исследователям, которые очень легко этимологизируют этнотопонимы. Автор предостерегает от околонаучных и дилетантских подходов к изучению таких названий.
БолмацI и словари
В пятом разделе «Лексикография» (с. 485–516) прослежена история развития дагестанской лексикографии, процессов ее зарождения, становления и развития, выявления основных вех и обобщения в историческом аспекте всего накопленного опыта по составлению различных типов глоссариев и словарей по языкам Дагестана. Говоря о важности лексикографических работ, автор высказывает главную мысль, что «научное исследование какого-либо языка будет неполным без его лексикографического описания и изучения. Поэтому об изученности языка в научном отношении судят не только по количеству исследований по нему, но и по наличию и количеству разнообразных словарей этого языка. Одновременно словари, в особенности литературных языков, показатель развития культуры народа и самого языка, общественного устройства народа» (с. 501).
Выявленные автором палеографические особенности многих рукописей и довольно архаичный язык особенностей переводов позволяют И. Х. Абдуллаеву отнести большинство исследуемых им рукописей ко времени XV–XVI вв., т. е. к периоду появления первых глосс на местных языках.
В этом разделе автор показывает важнейшую роль дагестанской лексикографии в развитии национальной культуры и, в частности в нормализации литературно-письменных языков как национального достояния народов Дагестана.
Шестой раздел «Из истории дагестанского языкознания» (с. 517–578) посвящен истории становления и развития дагестанского языкознания и деятельности ученых, внесших свой вклад в становление этой отрасли науки. Автор подробно описывает истоки становления филологического дагестановедения, выделяя два периода ее развития: донаучный, включающий в себя просветительскую деятельность дагестанских ученых-алимов, связанных с арабо-мусульманской культурой, и описания российских (европейских) ученых и путешественников, в трудах которых содержится ценнейший историко-этнографический и лингвистический материал об этом регионе.
Говоря об истории становления научного периода развития кавказоведения, автор приводит подробные «портреты ученых», внесших выдающийся вклад в становление и развитие лингвистической науки в Дагестане. Отдельные статьи посвящены деятельности П. К. Услара, И. И. Мещанинова, Л. И. Жиркова, В. И. Абаева, Г. Г. Гамзатова, А. А. Магометова, У. А. Мейлановой, Б. Б. Талибова, Али Каяева и Г.-Г. Гитинаева.
Раздел седьмой «Приложения» (с. 579–607) включает в себя научные статьи, посвященные вопросам социолингвистики, языковой ситуации в Дагестане, проблемам сохранения и развития родных языков и интервью автора разных лет. Особый интерес здесь представляет статья «Болмац – феномен дагестанской цивилизации» (с. 579–583), в которой исследуются уникальные процессы и явления, связанные с возникновением наддиалектной формы общенародного языка и созданием литературных норм. История возникновения языка болмац представляет исключительный интерес в плане разработки общей типологии и теории становления наддиалектных языков, различных койне, а на их базе и письменно-литературных языков.
Автор заключает, что «возникновение болмац, его развитие и распространение, функциональные особенности, естественная эволюция в письменно-литературный и общенациональный язык представляет собой феномен дагестанской и кавказской цивилизации… Появление в Дагестане такого уникального явления как болмац, как и таких же «общих» языков в других регионах мира, является ярким свидетельством того, что Дагестан, в том числе и Нагорный, не находился на обочине цивилизации, а был вовлечен в общий мировой процесс культурно-исторического развития, который проявлялся в разных регионах и у различных народов мира в различных областях общественной жизни, какой является создание обработанного и нормализованного общенародного языка» (с. 582–583).
Таким образом, в фокусе внимания автора данной книги оказывается целый комплекс лексико-семантических, грамматических и историко-этнографических проблем в сравнительно-историческом, типологическом и ареальном аспектах. Дагестановедение обогатилось новым серьезным и ценным исследованием, которое явится хорошим стимулом для дальнейших исследований в этих направлениях.
Новый труд И. Х. Абдуллаева открывает блестящие перспективы для исследований кавказоведов, занимающихся вопросами исторической лексикологии, взаимодействия и взаимовлияния кавказских языков, проблемами ареальных исследований, и будет способствовать дальнейшему развитию подобных изысканий в этих областях знаний.
Во всех статьях автора тонкий лингвистический анализ сочетается с глубоким теоретическим обобщением. Почти по каждому, даже самому мелкому вопросу исследователь имеет свое оригинальное, научно обоснованное мнение. Иса Халидович является одним из немногих исследователей, материалам которого можно абсолютно доверять. Любой языковед твердо знает: если он ссылается на материал Абдуллаева, то может быть совершенно уверен за точность его записей. Его серьезное отношение к делу, скрупулезность и внимание к мельчайшим деталям действительно достойны подражания.
Работа окажет неоценимую помощь молодым ученым и аспирантам в деле приобщения их к подлинной исследовательской работе в изучении дагестанских языков, в частности в разработке вопросов взаимоотношения ономастических систем дагестанских языков, процессов лексико-семантических схождений и взаимоуподоблений (сравнительной семасиологии) в этих языках. Новый труд И. Х. Абдуллаева, несомненно, заслуживает высокой научной оценки и широкого общественного внимания.