Гамзатов в расколотом мире
Как истинный и великий художник, демиург, как мастер слова Расул Гамзатов всегда был и остается до конца неразгаданным, в его творчестве много пластов и смыслов, изучение которых еще предстоит. Феномен позднего Гамзатова, Гамзатова конца XX – начала XXI века тоже мало исследован и раскрыт. Среди серьезных работ можно назвать монографию литературоведа, Чакар Юсуповой, «Расул Гамзатов в расколотом мире», удостоенную премии поэта за 2013 год.
Дороги и времена
Образ дороги – неотъемлемая часть творчества «кавказца родом из Цада». Гамзатов побывал во многих континентах нашей планеты, эти поездки существенно расширили диапазон и размах культурного явления по имени Расул Гамзатов. Идея самого знаменитого своего произведения «Белые журавли» поэту пришла в Стране восходящего солнца.
Последний цикл стихотворений поэта носит название «Дороги и времена» («Нухалги мехалги»). В этих произведениях читателю раскрывается совсем другой Гамзатов, еще более проникновенный, еще более лиричный, еще более философский.
По ком звонит «Колокол Хиросимы»?
Проблема цепных ядерных реакций сегодня еще более актуальна в мире, в том числе – в Японии. АЭС заражает радиацией весь регион. До сих пор не исчезли следы чернобыльской катастрофы. По всему миру слышен звон колокола Хиросимы. Начало ядерной эре заложено чудовищным испытанием на японцах как на подопытных кроликах первых атомных бомб американцами. Эти и другие тревоги новейшей истории человечества отражены в антивоенной, «зеленой», глобальной поэме Гамзатова «Колокол Хиросимы»:
– Камень, срывающийся со скалы,
Где ляжешь ты через мгновенье?
– В подножье горы, где цвета золы
Другие лежат каменья.
– Куда, моя песня, летишь чуть свет
В багровом предутреннем дыме?
– К подножью холма Незабытых Бед!
– Где же такой?
– В Хиросиме!
– Песня моя, в чужеземную даль,
Может, летишь ты без нужды?
– Нет, не чужда мне чужая печаль,
Муки чужие не чужды!
– Песня,
на свете так много утрат,
И мертвые невоскресимы.
Что будешь ты делать?
– Бить стану в набат,
В колокол Хиросимы!
Надписи на скалах, кинжалах, очагах…
Древнейшая цивилизация современникам открылась и открывается в том числе благодаря наскальным изображениям и руническим письмам, оставленным древними людьми. Расул Гамзатов ввел в литературу жанр надписей.
Надписи на скалах
* * *
Любовь джигита, мужество орла
Не спрашивают, высока ль скала.
* * *
Раненье удальцам
Не причиняет вред.
Скала, хоть вся в рубцах,
Живет сто тысяч лет.
Надписи на книгах
* * *
Страница здесь похожа на окно:
Открывшему увидеть мир дано.
* * *
Она полки ведет вперед,
Без боя города берет.
* * *
И верный друг, и гость случайный,
Она тебя поднимет ввысь.
Мир озарит, откроет тайны –
Ты только слушать согласись!
Надписи на могильных камнях
* * *
Он мудрецом не слыл,
И храбрецом не слыл,
Но поклонись ему:
Он человеком был.
* * *
С неправдою при жизни в спор
Вступал джигит.
Неправда ходит до сих пор,
А он лежит.
* * *
Эй, трус, не радуйся, что пал,
Что спит в земле герой.
Свою винтовку и кинжал
Он не забрал с собой.
Надписи на кинжалах
* * *
Для дружеской руки
Вот рукоять моя.
Для вражеской груди –
Сталь острия!
* * *
Приняв кинжал, запомни для начала:
Нет лучше ножен места для кинжала.
* * *
Чтоб владеть кинжалом, помни, друг,
Голова куда нужнее рук.
Надписи на очагах и каминах
* * *
Куда бы ни был брошен ты судьбой,
Его тепло ты унесешь с собой.
* * *
И если мой огонь погас,
Жалейте не меня,
А тех, сидевших столько раз
У моего огня.
* * *
Вернешься в свой аул – подарком от судьбы
Покажется тебе дым из моей трубы.
* * *
Вам так нигде не будет, кроме
Как здесь, у очага в отцовском доме.
Солдаты России
В этом году много говорят о 200-летии присоединения Дагестана к России, о Гюлистанском мире между Россией и Ираном. Россию и Кавказ объединяют исторические, географические, геополитические и другие интересы. Вместе с ядерным щитом все народы России обрели и социальный, и духовный, и нравственный, и психологический щит, почвенничество вместо слепого западничества.
В поэме «Солдаты России» Расул Гамзатов описывает подвиг единого многонационального народа страны:
Спят в Симферополе в могиле братской
Семь русских и аварец, мой земляк.
Над ними танк, их памятник солдатский
Еще хранит следы былых атак,
И благодарно вывела страна
На мраморной плите их имена.
Пусть память их товарищи почтут,
Пусть недруги их имена прочтут.
…Я буду повторять их неустанно,
Те светлые слова, что произнес,
Смерть презирая, не страшась угроз,
Абдулманапов, горец Дагестана:
«Мы – братья, дети мы одной страны,
Солдаты родины, ее сыны».
О люди! Не простые те слова:
В них наша правда вечная жива.
Пред смертью их сказал солдат России,
И гордо повторяют их живые.
Берегите матерей
Гамзатов воспевал общечеловеческие ценности, заповеди, но каждое его стихотворение становилось новым словом:
По-русски «мама», по-грузински «нана»,
А по-аварски – ласково «баба».
Из тысяч слов земли и океана
У этого – особая судьба.
Хочу любовь провозгласить страною
Расул Гамзатов – великий лирик:
Я – патиматик
С самых ранних лет
И говорю:
Важней науки нет!
***
Хочу любовь провозгласить страною,
Чтоб все там жили в мире и тепле,
Чтоб начинался гимн ее строкою:
«Любовь всего превыше на земле».
Чтоб гимн прекрасный люди пели стоя
И чтоб взлетала песня к небу, ввысь,
Чтоб на гербе страны Любви слились
В пожатии одна рука с другою.
Во флаг, который учредит страна,
Хочу, чтоб все цвета земли входили,
Чтоб радость в них была заключена,
Разлука, встреча, сила и бессилье,
Хочу, чтоб все людские племена
В стране Любви убежище просили.
Я памятник воздвиг себе из песен
Поэт и народ. Гораций – Пушкин – Гамзатов. Поэтическая традиция обращения к взаимоотношениям писателя и народа восходит еще к древним авторам. В частности, древнеримский поэт, Гораций, написал: «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный…» Александр Пушкин:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа…
Гамзатовский «Памятник»:
Я памятник себе воздвиг из песен –
Он не высок, тот камень на плато,
Но если горный край мой не исчезнет,
То не разрушит памятник никто…
Гамзатов – поэт вселенского масштаба, космической мысли:
***
Шар земной, для одних ты арбуз. На куски
Разрезают тебя и кромсают зубами.
Для других ты – лишь мяч, и, толпясь, игроки
То хватают тебя, то пинают ногами.
Шар земной для меня не арбуз и не мяч.
Шар земной, для меня ты – лицо дорогое,
Я слезинки твои утираю – не плачь,
Кровь смываю твою и пою над тобою.
