Почему бы авторам этого проекта не заглянуть в какой-нибудь толковый словарь и не узнать, что «территория» – это понятие географического участка, пространства с позиций его природных особенностей, рельефа и т. д., что создается законами существования Вселенной и естественной истории развития природы Земли. Этой стороной развития у нас занимаются геологи, географы, биологи и иные, и делят они Дагестан сначала на «естественно-исторические районы и области», которые обычно совпадают с физико-географическими и используются затем по потребностям, в том числе и для экономического районирования. Причем мы привыкли подразделять Дагестан на равнинную и горную области, а в горной выделять предгорную (верхне- и нижнепредгорную), внутреннегорную (северную известняковую, южную сланцевую) и высокогорную (песчаниковосланцевую): они и создают основу для экономической деятельности, прежде всего – сельскохозяйственной.
Но экономистов естественная история своей страны не устраивает! На первой странице их иллюстрационного проекта мы видим карту Дагестана в новом свете – подразделенную на «экономические зоны»: Дербентскую, Ахтынскую, Кайтагскую, Левашинскую и Унцукульскую, с добавлением двух невразумительных ТЗ – Прибрежный Дагестан (4 района) и Центральный Дагестан, причем последний размещается почему-то на севере республики и включает два предгорных района – Буйнакский и Казбековский.
Вот я и гадал: что заставило экономистов объединить в одну зону такие высокогорные районы, как Цумадинский, Цунтинский, Тляратинский с такими внутреннегорными, как Унцукульский, Гергебильский, Хунзахский, Гумбетовский, Ботлихский районы? И назвать весь этот сумбур Унцукульской экономической зоной? И такие же вопросы возникают по каждой зоне.
Понял, почему, когда прикинул к зонам дорожную сеть: все зоны сосредоточены вокруг главных шоссейных дорог – федеральных и республиканских! Ну конечно, они же артерии и вены республиканского организма, по которым происходит движение товаров. Не по лету же самолетов и вертолетов подразделять территорию? Нет, что ни говори, дороги и дураки остаются по-прежнему проблемами всех россиян.
И это бы еще полбеды. Но экономисты обещают горному Дагестану (74–83 места, см. «Самые бедные бюджетники России» – НД, №17), по итогам реализации своей программы в 2018 году, в сравнении с 2010 годом: самое меньшее увеличение в 1,5 раза – по объемам ежегодного ввода жилья, самое большое – в 6 раз – рост среднемесячных доходов на душу населения. С реализацией первого пункта справятся сами горцы, если они к тому времени еще останутся в горах, а со вторым... пожелаем экономистам перебраться в горы, вдруг так и получится: в 6 раз повысят зарплату? Только вот бывают ли они – экономисты – на рынках и в магазинах? Боюсь, что при наблюдаемом росте цен на любые продукты питания, и не только нас всех, а горцев прежде всего, постигнет крах и дефолт: вот где нужна «целевая программа предотвращения кризиса»!
Особый «экономический» подход к горным территориям выразился еще в их подразделении на четыре зоны согласно статье 7 «Закона о горных территориях РД»: зона особых условий (выше 2 000 м над уровнем моря), первая, вторая и третья горные зоны, соответственно, 1 500–2 000 м над уровнем моря, 1 000–1 500 м и 500–1 000 м. И вот по этим зонам разместили 1 166 населенных пунктов, входящих в 34 муниципальных образований – районов. Конечно, это интересно и никому не возбраняется, но зачем? То же по закону и очень просто: субсидии бюджетникам повышаются процентно по высотным поясам, что нужно учесть работодателям – министерствам. А разве сейчас, без специальной программы, это не учитывается?
Экономисты поставили перед собой благородные задачи: проведение анализа текущего состояния экономики и социальной сферы горных территорий Республики Дагестан в разрезе основных базовых экономических комплексов; определение экономического потенциала горных территорий в том же разрезе; разработка комплекса мер и определение механизмов вовлечения потенциала горных территорий в экономически активный оборот. Однако они начинают спотыкаться уже на первой задаче. Ведь программа эта составляется для горцев! А много ли их в горах? Высчитали, что из 1 166 населенных пунктов крупных (свыше 5 тыс. человек) – 12, малых (до 100 человек) – 219. Установили, что за 2006–2010 годы численность постоянного населения горных территорий увеличилась на 5,3% (по РД в целом – на 12,5%), причем в 7 районах она понизилась; доля естественного прироста населения горных территорий имеет тенденцию к снижению (с 31,5% в 2006 г. до 27,8% в 2010 г.). Весьма примечательна такая фраза: «На численность постоянного населения горных территорий оказывают влияние и миграции. Если в 2006 году по горным территориям миграционная убыль населения составила 12 человек, то в 2010-м – 2 492 человека». Неужели только 12 человек за год по всем горам?! Неужели в том году не было поступлений в вузы, техникумы, училища? А сколько населения проживает в зоне отгонного животноводства постоянно, будучи прописаны в своих горных населенных пунктах? Даже при таких сомнительных выкладках общая картина получается весьма печальной: населенных пунктов в горах 71% от числа их в РД, а населения – 31% от общей численности в республике. Еще бы, население год за годом откочевывает в города и строит населенные пункты в равнинной области, создавая здесь массу земельных споров и конфликтов.
В горах уже к 90-м годам было более 50 тыс. га заброшенных земель, в том числе террасных пахотных, веками вручную создававшихся на крутосклонах нашими предками. Пахать сохой на быках и конях, когда горцы видят работу тракторов и комбайнов на необозримых далях равнин, стало невмоготу. А технику, даже малогабаритную и пригодную для использования в горах, не найдешь. Дорого! Где уж тут до «развития»? Впору вспомнить «Поднятую целину» и деда Щукаря.
Вот и в проекте констатируется, что к 2011 году площадь неиспользуемой пашни составляет 76,2 тыс. га. «Из-за отсутствия необходимых средств механизации (в том числе малогабаритных), неудовлетворительного состояния мелиоративных сетей, дорог, недоразвитости инженерной инфраструктуры и т. д. доля используемой пашни горных территорий с 2006 года, в первую очередь под зерновые культуры, снизилась в общей площади пашни с 68,2% в 2006 г. до 56,5% в 2010 г. ...Объемы производства зерна из года в год уменьшаются, при этом значительные площади пашни на богаре и на орошаемых землях остаются неиспользованными». И здесь также собственное «экономическое зонирование» проектировщиков скрывает реальное состояние сельхозпроизводства – практически во всех высокогорных районах и в большей части внутреннегорных и предгорных давно забыли о собственно-муниципальном производстве зерновых. Здесь необходимо пересмотреть саму структуру землепользования под сельскохозяйственные культуры. Куда уж до горных зерновых, когда вся республика кормится ставропольским хлебом?
Несомненно, в разработку РЦП на 2014–2018 годы вложено много труда экономистов, и ее появление следует приветствовать. Но слишком уж она «бодрая», и много сомнений вызывает сама возможность ее исполнения, если судить о структуре ее финансирования. Предусмотрен общий объем финансовых средств на пять лет – 23 млрд 371,12 млн рублей, в том числе:
из федерального бюджета – 23,4%, республиканского – 15,5%, местного – 1,6% и внебюджетных источников – 59,5%, причем все они распределены по годам и по рублям, а также по каждому району (МО) и по каждому комплексу: агропромышленному, промышленному, строительному, торгово-транспортно-логистическому, топливно-энергетическому, социально-инновационному, туристско-рекреационному, малому и среднему бизнесу. Сомнения вызывают внебюджетные средства, к которым авторы проекта относят «взносы участников реализации Программы», «целевые отчисления от прибыли предприятий, заинтересованных в осуществлении Программы», «кредиты банков, средства фондов и общественных организаций, зарубежных инвертеров, заинтересованных...» Это все из области мечтаний и гаданий проектировщиков, и перечень внебюджетных источников финансирования должен быть расписан до утверждения Программы Народным собранием.
Хорошо, что новая программа «сидит» в Интернете, доступна желающим ее изучить, то есть прозрачна, да и ко всяким РЦП народ привык.
Вспоминаю начало 90-х годов – начало начал всех крахов. Но эти годы пробудили к действиям и людей, которые хотели видеть свой Дагестан не на подмостках распадающейся державы. Тогда-то и возникла у меня идея целевой программы «Горы». Мало кто знает, что эта идея зародилась в недрах Дагестанского научного центра (тогда – филиала) РАН: там был по моему представлению организован при президиуме Научный совет по горным проблемам, которым я долго руководил. Тогда же я входил в научный совет, многопрофильный, при Госплане РД, прообразе Минэкономики, которым руководил и активно поддержал меня замечательный экономист-новатор, Абдула Гадисович Гаджиев.
Мне по роду службы пришлось, грубо говоря, пешком исходить в экспедициях наши горы и увидеть тяжелое человеческое существование горцев. Это и побудило настойчиво продвигать идею специальной программы через президиум ДНЦ РАН и Госплан. «Повезло» идее в том, что ее поддержали бывшие тогда председателями Центра К. М. Магомедов и особенно академик Г. Г. Гамзатов, а также председатель Совмина А. М. Мирзабеков. Так и была эта программа «Горы» утверждена Верховным советом РД в 1991 году, создана ее дирекция во главе с бывшим первым секретарем Ботлихского райкома М. Б. Зайнулабидовым.
Но удивительный факт – эту самую программу «Горы», которую Совмин сам формировал и реализовывал, я в глаза не видел! Кроме того, финансировались наименее нуждающиеся в те годы районы (Ботлихский, Левашинский, Хунзахский), а самые нуждающиеся, высокогорные (Цумадинский, Тляратинский, Чародинский, Рутульский и др.), были в этом плане обделены. Распорядитель выбирал по своему усмотрению не только районы, но и ведомства, учреждения. Вот где был простор для коррупции! Появились банк «Горы», Ассоциация «Горы». А вокруг ожидаемой новой программы крутятся все те же лица!
Существует большая опасность наступить на те же грабли – громко обозначить проблемы бедных горцев и тихо растаскать по карманам выделенные для них деньги. Без жесткого контроля со стороны прокуратуры и Счетной палаты новая программа будет полностью неэффективной, как и «старая». Но и это еще не все. Как та, так и другая не содержат научно-технического обоснования и соответствующего раздела. Есть сверхполный перечень того, что в горах плохо и как сделать там хорошо: давай деньги! Поэтому я обращаюсь к нашему президенту Рамазану Абдулатипову, который недавно выразился в том смысле, что всем крупным делам должно предшествовать мировоззрение. Он, конечно, как философ, реально понимает под этим научное обоснование всяких крупных дел, затрагивающих жизнь сотен тысяч и миллионов людей. В том числе и горных.
Тогда, в 90-х, это было четко осознано и на фоне полного провала общей программы «Горы» понято, что она двигается в полном отрыве от исходных позиций выдвинувшего ее научного совета ДНЦ РАН. И тогда же была разработана «Республиканская программа научно-технического обеспечения социально-экономического развития горных районов Дагестана на 1993–2000 гг. (Научно-техническая программа “Горы”)». Она была доложена мною на заседании Совета Министров РД и утверждена его постановлением от 30.06.1993 г. №131 с изменениями и дополнениями. Она включает в себя (на 16 стр.) Концепцию, Исполнительскую структуру и финансирование и I – IV части самой НТП. За подписями и печатями председателя президиума ДНЦ РАН Гаджи Гамзатова и директора программы «Горы» Максуда Зайнулабидова был учрежден Научно-технический центр «Горы» на правах госучреждения и при финансовом обеспечении со стороны дирекции за счет средств программы «Горы». Зайнулабидов вынужден был считаться с решением Совмина РД и напрямую его не игнорировал, но нашел безошибочный путь обструкции – дескать, денег не хватает. Поэтому не состоялся Научно-технический центр «Горы», который должен был выступать и экспертным советом, не было выделено ни рубля на НТП.
А она гласит: «Научно-исследовательские, технологические и инженерно-технические работы по освоению ресурсов и социально-экономическому развитию горных районов Дагестана». По разделам: I. Прогнозирование социально-экономического развития и ресурсного обеспечения горных районов; II. Научное и технологическое обоснование развития основных отраслей сельскохозяйственного производства в горных районах; III. Создание научно-технической и организационной базы для формирования новых, нетрадиционных и перспективных в горных районах отраслей сельского хозяйства; IV. Научно-технические задачи инженерного, технологического и энергетического обеспечения производства и переработки сельскохозяйственной продукции, развития инфраструктуры; V. Проблемы горной экологии, сохранение природного и культурного наследия горских народов.
В наше время, через 20 лет, я не нахожу ни одного пункта (а их с подпунктами набирается около сотни) этой программы, который можно было бы считать устаревшим или неактуальным. Поменять можно сроки исполнения, ответственных исполнителей НИОКР и «Затраты на год в ценах 01.1991 г.». Просматривая «Перечень мероприятий» новой программы, нахожу некоторые, что содержались в иной формулировке, в нашей – развитие альтернативных источников энергии, создание мини-перерабатывающих производств, тепличных хозяйств, лекарственного растениеводства и других. Но этого мало. Например, многие пункты нашей программы с самого начала разрабатывал Горный ботанический сад ДНЦ РАН (проектировщики слышали звон, да не знают где он: советуют туристам посетить Горный ботанический сад «Гунибское плато»): единственный в России (и не только) сад такого профиля, включающий три экспериментальные базы на разных высотных уровнях: Гуниб, Цудахар, Махачкала. С его участием создано НПО (ныне – Инновационно-технологический центр) «Горные ресурсы», которое в 1996 году представило в Комиссию по инвестиционным конкурсам свой проект «Освоение биологических ресурсов и технологий лекарственного растениеводства и производства лекарственных средств, проектирование и создание опытного производства».
Его принимали, даже относили к приоритетным, а воз и ныне там! А ведь это целая новая отрасль развития горных районов – лекарственные средства природной и культурной флоры без химикатов! Разве Минэкономики не участвует в обсуждении конкурсов? Участвует, если само рекомендует такое мероприятие: «создание производств, основанных на сборе и переработке лекарственных трав, ягод и диких плодов». А выращивать лекарственные растения на заброшенных террасных землях и создавать рабочие места вы не желаете? Горный ботсад дал бы сотню названий уже испытанных в горах таких растений, да еще кучу новейших данных о биоактивных веществах у вновь изучаемых растений. Вот вам и новая отрасль сельского хозяйства (не только фармацевтики) для горцев! А производство организует НПО (ИТЦ) «Горные ресурсы» и другие заинтересованные компании. Ждем с 1996 г., пока Минэкономики спит на своих проектах.
Напомню еще и. о. президента РД Рамазану Абдулатипову, что НТП «Горы» я посылал ему в Москву в 1993 году, когда он еще там работал, и его поддержка для Совмина РД оказалась весьма важной.
Более того, как намного старший по возрасту горец, очень одобряю его действия за полгода работы на боевом посту и рекомендую настоятельно всячески поддерживать научные и научно-производственные учреждения, занимающиеся горами и горцами, в том числе естественнонаучными и гуманитарными их проблемами, и обязывать министерства, комитеты, службы и т. д. проходить экспертизу в этих учреждениях. Только делу будет польза!
