«Забота» – это не только махачкалинский интернат для детей с различными степенями умственной отсталости, но и заведение, получившее на всю страну скандальную известность (несколько месяцев назад детьми были обнародованы жуткие подробности, связанные эксплуатацией их труда и жестокое обращение к ним со стороны руководства интерната).
Сейчас здесь новый директор – Ума Качалова. А на днях больных детей посетили официальный представитель главы Дагестана Алибек Алиев, к которому изначально обращались дети с просьбой разобраться с их проблемой, и московский бизнесмен дагестанского происхождения, а также депутат Государственной думы РФ Абдулмажид Маграмов, взявший шефство над интернатом. Гости привезли детям подарки.
Между тем во дворе прошел грандиозный субботник с участием вышеназванных гостей и представителей министерства труда и социального развития, а также Горзеленхоза.
Дети находились внутри интерната: кто-то лежал (девочка с виду четырех лет то ли узнала частого гостя Алибека Алиева, то ли просто обрадовалась посторонним людям: стала изображать какие-то жесты руками из-под одеяла), кто-то рисовал (например, мальчик с печальным лицом упорно раскрашивал домик в розовый цвет, не обращая внимания на посетивших их людей), а кто-то был разрисован девушками-волонтерами под персонажи из сказок.
Увидев гостей, несколько детей прибежали почему-то именно к Алибеку Алиеву, чтобы поздороваться. А одна девочка (с дефектом речи) спросила, сможет ли он выполнить ее просьбу. Просьба состояла в том, чтобы найти ее родителей, которые «никогда к девочке не приходят». О себе сказала, что зовут ее Абусова Зухра Магомедрасуловна.
– Здесь большая часть детей, у которых нет родителей, – говорит директор интерната Ума Качалова. – Но есть дети, к которым эти родители приезжают время от времени. Например, один отец в субботу вечером забирает своего сына домой. А вечером в воскресенье сын уже настраивается на возвращение в интернат: «Завтра же туда?» Они привыкают. Привыкают к тому, что здесь такие же дети, как они. Привыкают к воспитателям, санитаркам. Может быть, наши санитарки и воспитатели даже больше понимают, чем их родители…
Часто слышишь от знакомых: «Ой, там же больные дети. Наверное, так тяжело с ними работать…» Я бы сказала, что нет. Потому что, когда общаешься с ними, понимаешь, что они другие, но очень интересные, очень благодарные. Например, одна девочка рассказывала: «Знаешь, когда я болела, одна санитарка из дому приносила компот из кураги. Это было 7–8 лет! Они помнят любого, кто их погладил, кто им что-то сделал… Возможно, они на вид кажутся заносчивыми, драчунами. А на самом деле – очень добрые в душе. Я вот сижу с ними, обедаю. В столовой 32 ребенка. За каждым старшим прикреплен младший. И вижу, что девочка чуть постарше сама еще не начала есть, но уже крошит младшей хлеб, стелет салфетки… А рисунки какие они мне дарят, видите? (Показывая на стену.)
– А как они переживают то, что их не посещают родные?
– Они понимают… Они это воспринимают как данность. Ну так получилось. У нас есть мальчик Дима, ему 6 лет. Помогает санитарке, хочет быть полезным. Я спрашиваю: «Дима, вот если я останусь тут ночевать, ты мне тоже будешь помогать?» Он говорит: «Нет. Потому что у тебя есть дом и мама. Ты здесь не останешься ночевать. Ты другая». Причем он это сказал без слов и эмоций. Трезво оценивая ситуацию. Понимая, что это только они там могут оставаться.
– Сколько детей сейчас в интернате?
– 77 детей. Но раньше их тут было гораздо больше. Мы планируем открыть отделение дневного пребывания. Это очень помогло бы нашему городу. Ведь в обычные садики водить таких детей нет возможности. А если мы откроем дневное отделение, то у детей будет возможность увидеть что-то кроме дома. Мы, например, часто устраиваем здесь разные мероприятия, вывозим их в кукольный театр. Также дети тут увидят таких же, как они. Научатся чему-нибудь: например, хотя бы обслуживать себя. К нам дети попадают с четырех лет.
– У вас тут только дети из нашей республики?
– Не только. Например, из Карачаево-Черкесии привезли с конца прошлого года семь человек.
– Почему?
– Наверное, у них там не было возможности их держать.
– Куда уходят дети после этого интерната? Имею в виду дальнейшую адаптацию их к реальной жизни.
– Дети, у которых есть родители, возвращаются к своим родителям. А другие направляются в пансионаты в Казанище и в Буйнакске. Бывает, что наши выпускники тут же женятся и переходят в квартиры, которые выделяются им государством.
– Те, кто знаком с жизнью интерната, считают, что с Вашим приходом положение немного улучшилось…
– Несмотря на то что я работала в этой сфере (в центре социального обслуживания людей пожилого возраста и инвалидов – Ред.), но в «Заботе» я не бывала, поэтому не знаю, как здесь было до меня. В силу занятости у меня не было времени наблюдать за теми баталиями, которые шли по телевидению.
Я знаю, как здесь сейчас обстоит дело, и знаю, как я хочу, чтобы было потом. У нас планов много: хотим организовать кабинет домоводства, теннисный стол с инструктором… Вот говорят: пришел новый директор и сделал ремонт. Это неправда. Ремонт уже был сделан. Вообще, я считаю, что ремонт – это не первостепенно, даже не второстепенно. Главное – отношение к детям. Неважно: на полу плитка или паркет. Важно, чтобы по нему бегали счастливые, довольные дети.
– Вот сегодня к вам приходил депутат Маграмов. Хочется, чтобы это было искренне с его стороны, но чаще такие мероприятия носят характер пиара…
– Если бы это был пиар, то он пришел бы к нам за два месяца до выборов. А сейчас какая в этом необходимость? Все равно по человеку бывает видно: когда дети, плохо ходящие, говорящие еле-еле подходили к нему, он искренне их гладил и обнимал. Надеюсь, он и дальше будет к нам приезжать.
