Взрыв раздался 15 февраля, в 9 часов утра, когда сотрудник полиции попросил предъявить документы водителя неприметной «девятки». Как рассчитали впоследствии, в машине было взрывное устройство мощностью, эквивалентной 30 кг тротила. При взрыве погибли два сотрудника полиции. Оба не прожили и 26 лет. Первый – родом из Магарамкентского района, был женат. Без отца остался двухгодовалый сын, а второй ребенок, который должен родиться в ближайшее время, отца не узнает никогда. Второй сотрудник, прикомандированный из Мордовии, жениться только собирался.
Был и третий погибший – террорист, которого опознали по останкам тела как бывшего студента Астраханского государственного медицинского института Адмира Талибова. Никто не знает, где этот рай, который ему обещали за это самоубийство…
Что такое спокойная жизнь
За последние два года мы привыкли к спокойной жизни. Мы не оглядываемся на кучи пакетов возле мусорных баков, среди которых могут оказаться весьма подозрительные. Мы, чертыхаясь, но без особого страха, объезжаем места очередных контртеррористических операций, где заблокированы и ждут своей незавидной участи боевики. Мы возмущаемся, когда исламские террористы убивают сотрудников милиции, учителей, случайных охотников, гадалок и прорицателей.
Зато в Дагестане в последние два года не было террористических актов – не было взрывов. Последний взрыв произошел 17 января 2014 года, когда в Махачкале было обстреляно здание развлекательного комплекса «Золотая империя». Этот комплекс с самого открытия преследуют происшествия самого разного рода – от обысков до подбрасывания флешек. Но разговор не об этом. Мощность сработавшей у развлекательного центра в Махачкале бомбы составила 40 кг тротила. И что это было: криминальная разборка или террористический акт, так и осталось невыясненным.
После этого практически до конца 2015 года в республике не происходило ничего из ряда вон выходящего. Взрывные устройства и оружие при обысках находили, боевиков в спецоперациях уничтожали, другие боевики стреляли в защитников закона и погибали на месте. Террористы похищали людей мирных профессий, а люди в камуфляжной форме похищали вероятных боевиков. Многие адепты учения Аль-Ваххаба, как рассказывают СМИ, присягнули так называемому несуществующему государству ИГИЛ, запрещенной на территории Российской Федерации террористической организации, и уехали воевать за «чистоту ислама» в Сирию.
Новая волна террора
В декабре 2015 года ночью из лесного массива были обстреляны военнослужащие, находившиеся на смотровой площадке цитадели «Нарын-Кала». Кто инспирировал эту стрельбу, за что погиб пограничник родом из Самары, бог весть. Как и все последние теракты в мире, этот взяла на себя все та же запрещенная в России террористическая организация, стали известны имена участников нападения, но вопросов осталось немало. То ли кому-то не нравилось, что Дагестану удалось организовать грандиозное празднование юбилея древнего Дербента, то ли кто-то недоволен преобразованиями, осуществляющимися в республике, то ли это действительно первый громкий теракт после длительного затишья.
Второй террористический акт произошел на посту по трассе М-29 – Махачкала – Баку – у въезда в Дербентский район с севера – на печально известном в свое время большими поборами Джемикентском посту ГИБДД, который власти то закрывали, то открывали вновь. Погибли два сотрудника полиции, ранено 13 человек. И вновь ответственность за теракт взяла на себя террористическая организация, которую в России начали называть ДАИШ, как будто от названия меняется ее суть.
Программа противодействия идеологии терроризма
В Дагестане утверждена государственная «Комплексная программа противодействия идеологии терроризма». За реализацию программы отвечают министерства: печати, национальной политики, образования, культуры, спорта, труда, молодежи и комитет по свободе совести, взаимодействию с религиозными организациями.
Цель программы, имеющей семь нянек, – реализация государственной политики в области информационного противодействия и системы мер, направленных на профилактику распространения идеологии экстремизма и терроризма, координация деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, общественных и религиозных объединений. И самое важное – снижение уровня радикализации различных групп населения и недопущение вовлечения молодежи в террористическую деятельность.
Самое интересное – целевые индикаторы программы, стоящей республике немалых денег: численность журналистов, блогеров, специалистов государственных и муниципальных СМИ, участвовавших в семинарах по проблемам противодействия терроризму и экстремизму; количество стендов, рекламных щитов, баннеров, брошюр, агитплакатов и буклетов по теме, пропаганды религиозной терпимости, грантов, премий по результатам конкурсов на лучшее освещение проблематики, конференций и форумов, публикаций, антиэкстремистских теле- и радиопередач, документальных фильмов и роликов, аналитических, социологических исследований, пресс-конференций, брифингов, круглых столов, обсуждений на дискуссионных площадках этих проблем.
Реальным индикатором результативности борьбы с идеологией экстремизма является совершенно иное – снижение статистики преступлений террористической направленности, числа сторонников ваххабизма и запрещенных в России террористических организаций, рост количества людей, вернувшихся к мирной жизни. Те, кто уходят в лес или уезжают в Сирию, не смотрят теле- и радиопередачи, посвященные борьбе с религиозным экстремизмом и не ходят на форумы и круглые столы. Они занимаются совершенно другим – изучают основы религии, Коран и Сунну с обязательными комментариями проповедников ваххабизма и готовятся к джихаду, который они понимают однозначно: борьба с инакомыслящими, война с теми, кто защищает действующую власть, так как она не является для них легитимной.
Конференции и круглые столы
Множество раз на научных форумах, конференциях, диспутах, круглых столах, обсуждениях учеными ставился вопрос: почему молодые люди уходят в идеологию религиозной непримиримости? Объяснения даются совершенно разные: коррупция, невозможность устроиться на учебу, найти работу, недостаток в доходах, обещание денег. На деле эти объяснения – домыслы ученых, облекаемые в подобие наукообразия, дополняемые новыми доводами, ничего не имеющими общего с действительностью.
Проводят и социологические опросы – тестирование с заранее определенными вариантами ответов, которые опять же соответствуют представлениям самих социологов. А выборку для социологических опросов зачастую производят среди либо очень далеких от религиозных споров, либо ничего не знающих об идеологии экстремистов.
На деле молодежь идет в джихад под влиянием «учителей», которые методично, шаг за шагом обучают их основам ислама, веры, единобожия, но обучают именно в своем направлении, где допустимо убийство верующих, где довольство Всевышнего достигается в первую очередь джихадом – борьбой с неверными, которыми объявляются все, кто не соответствует ваххабитскому направлению ислама.
Надо искать возможности для опросов и изучения тех, кого удалось вовремя остановить, или тех, кто из-за террористической деятельности попал в места не столь отдаленные. Только это может дать картину, приближенную к действительности.
Кто уходит в лес?
Есть несколько групп людей, тем или иным образом вовлеченных в экстремистскую деятельность.
«Элита» – руководители бандформирований, целью которых является организация преступных сообществ, вовлечение в них молодых людей, легко поддающихся обучению, и собственно преступная деятельность: запугивание коммерсантов, подбрасывание флешек, вымогательство денег, похищение людей и осуществление террористических актов тогда, когда им поручают с верхушки ваххабитского подполья или заказывают представители власти – такое тоже в Дагестане случалось.
«Подозреваемые» – те, кого преследуют работники органов правопорядка. Иногда это граждане, подозреваемые в преступлениях и скрывающиеся от судебных органов. Иногда это те, за кем охотятся не совсем добросовестные работники спецслужб, преследующие собственные корыстные цели.
«Рядовые» – те, кого последовательно, шаг за шагом обучают ваххабизму. Это преданные религии и своим «амирам» рядовые боевики, готовые стрелять, убивать, взрывать.
«Случайные» – те, кто так или иначе помогает «лесным»: привозит им продукты, оказывает транспортные или другие услуги. Часто они случайно вовлекаются в эту деятельность, изначально не зная, для чего их привлекают, работая просто за деньги. У них два пути: или в тюрьму за пособничество террористам, или в лес – в «рядовые».
Так называемые черные вдовы, переходящие как своеобразный приз от одного убитого боевика к другому смертнику, – тоже немаловажная часть ваххабитского сообщества. Они и дежурные жены, и потенциальные смертницы-террористки.
Вирусный маркетинг
Мало завлечь молодого человека, не имеющего определенных моральных устоев, нормального светского образования и верных понятий о религии, в свое направление ислама. Религиозные экстремисты считают обязательным, кроме исполнения пяти ежедневных намазов и остальных четырех столпов религии, непрерывное углубление знаний в исламе, постоянную учебу – единобожию, арабскому языку, чтению Корана и другим так называемым религиозным наукам. Это заставляет его думать постоянно о религии, отвлекает от мыслей о мирском.
Каждый обучающийся, приобретая определенные знания, берет, в свою очередь, ученика и объясняет ему ту «науку», которую усвоил сам. Таким образом, возникает система «вирусного маркетинга» или «пирамиды», когда каждый ученик имеет своего учителя, а учитель – своих учеников – по аналогии с распространителями «Гербалайфа», которые предлагают свои препараты для последующей продажи на следующий уровень «пирамиды» – тем, кого удалось в нее вовлечь.
Еще одна особенность: молодым людям внушается мысль о том, что земная жизнь – только короткий промежуток на пути в рай, которого можно достичь самопожертвованием на пути джихада. Что, совершая самоподрыв и обрекая на смерть людей, служащих правопорядку, человек становится «шахидом» и попадает в рай. Легко внушаемые люди – не редкость. Они становятся смертниками – жертвами ваххабитов и палачами невинных людей.
Остаются вопросы
Молодой человек, бывший студент, совершил террористический акт. По одной информации, он вернулся из Сирии, по другой – он туда собирался. Как известно, он был в поле зрения специальных служб. Почему надо было ждать этого взрыва, чтобы провести обыски у родителей смертника, чтобы обыскивать дома известных спецслужбам амиров бандитского подполья? Почему его не остановили вовремя – родители, школа, институт, друзья, имамы мечетей, в которых он молился? Нет ответа.
В Сирии экстремистам сегодня не так уж хорошо. Их теснят правительственные войска, поддерживаемые российской авиацией. Рано или поздно в Дагестан пойдет поток возвращающихся боевиков, знающих, что такое кровь, умеющих убивать. Что будет с республикой? Нет ответа.
Убит один «амир» или «имам» – появляется (назначается) новый. Это гидра, у которой вырастает несколько голов вместо отрубленной. Как остановить распространение этого вируса, этой смертельно опасной болезни? У экстремистов всегда есть запас тех, кто готов идти на гибель. И их верхушка решает, где и когда организовать новую диверсию. Как предупредить появление следующего смертника, следующий террористический акт? Нет ответа.
В некоторых высокогорных районах Дагестана, в Южном Дагестане вирус ваххабизма распространяется все активнее и активнее. Почему не объявляют карантин, не проводят тщательную вычистку адептов религиозного экстремизма? Нет ответа.
Раздаются голоса о переговорах с ваххабитами, о поисках соглашений с ними. В некоторых регионах Северного Кавказа с ними заигрывают. Переговоры с религиозными экстремистами недопустимы, их задача – свержение существующей власти и установление халифата. Любая уступка, любой шаг навстречу воспринимается ими как проявление слабости и приближение к своей цели.
Противодействие религиозному экстремизму должно быть адресной работой. Никакие конференции, телепередачи и рекламные щиты ее не заменят. Тех, кто идет на поводу у ваххабитских проповедников, надо вовремя возвращать в лоно традиционного ислама и прикреплять к ним учителей, которые умеют давать верные и понятные объяснения. Если человек не преступил закон, не дошел до точки невозврата, его можно вернуть в мир нормальных человеческих отношений, спасти от тюрьмы и гибели.
